Библиотека
Исследователям Катынского дела

«Попартизанили — и будя»

А теперь еще несколько слов о самой «Буре». Да, в политическом плане она потерпела фиаско и на фоне схватки немецких и советских армий прошла практически незаметной, но все же это была война против общего врага. Поляки и советские солдаты вели совместные бои, а значит, и потери у каждой из сторон были меньше. Кроме того, польские части лучше знали местность и расположение врага и тем самым увеличивали эффективность операций. Хотя более «героические» Национальные вооруженные силы в лице известного нам пана Стефана Новицкого оценивают действия АК достаточно сурово: «...Армия Крайова на восточных польских территориях была по своему существу небольшой и не имевшей большого значения войсковой частью, в которой Советы вообще не были заинтересованы. Ибо на обеих сторонах сражались миллионные армии, а Советы ни с кем не хотели делиться своей победой, даже с западными союзниками». И с последним трудно не согласиться. Действительно, не хотели Советы делиться победой, зачем, если она своя? Тем более что для России это уже не первый случай — поделишься с кем-либо чем-то своим, чего он в принципе и не заслужил, и тут же этот кто-то посчитает своим все остальное и затребует себе.

В завершение же приведем рассуждения вдохновителя «Бури» подпольного генерала «Бура», достаточно цинично заметившего в своих воспоминаниях сразу же после войны, что «Буря» была неизбежна уже потому, что надо было хоть немного повоевать против гитлеровцев, ибо в противном случае «таким образом мы дали бы самой России возможность "доказать" всему миру, что Польша является врагом, а не союзником...»1

Повоевали, что было, то было. После чего пришли Советы и коварно разоружили аковских вояк, о чем и сегодня стон стоит по всей Польше. Практически в любой публикации или работе любого же польского историка (особенно недавнего, уже «неподлеглого» розлива). Да, действительно, во время контактов с командованием РККА командирами АК выдвигались следующие предложения: формирование польских войсковых частей, которые не должны были входить в состав армии Берлинга, и укомплектование их советской стороной тяжелым вооружением. Но советское руководство на это не пошло, и в данном случае сработал как эффект армии Андерса, так и разведывательные сведения о польском подполье, полученные НКВД. Ведь уже в сентябре 1943 г. был создан НКВД Белорусской ССР и совместно с Белорусским штабом партизанского движения и штабом 1-го Белорусского фронта организована широкомасштабная разведка на оккупированной белорусской территории. Во всех советских партизанских отрядах имелись специально подготовленные разведгруппы. Как совершенно справедливо пишут и сами поляки: «...Эти группы НКВД — опираясь на советские партизанские отряды — организовывали и проводили разведывательную деятельность, направленную прежде всего против тех, кто после занятия этой территории Красной Армией могли в будущем составить кадровые тылы для организации сопротивления... Информация, полученная этими группами, позволила создать мощную информационную базу, которая должна была стать основой репрессивной и оперативной деятельности НКВД на "освобожденных" территориях». В результате советская разведка была хорошо осведомлена, например, о том, как "Вильк" вел переговоры с гитлеровцами о взаимовыгодном сотрудничестве. А также о том, что в марте 1944 г. во Львове прошли переговоры между УПА и АК, а их итогом стал протокол, в котором констатировалось наличие общих врагов — Германии и СССР. Так что сколько бы и кем не «обмусоливалась» сегодня тема «искренней готовности» АК к совместной с РККА борьбе против немцев, грош ей цена в базарный день.

Поэтому вполне закономерно, что прекрасно осведомленный об особенностях польского союзничества Сталин не пожелал вооружать еще одну армию, которая, по всем разведданным, была бы еще почище армии Андерса и при этом уже ничего бы не решала в по сути выигранной Советским Союзом войне. Ибо Сталин был кем угодно, но уж точно не идиотом, создающим проблемы самому себе. Тем более что в его распоряжении уже имелись польские части, контролируемые советским руководством, а командиры АК четко давали понять: они подчиняются только своему командованию и лондонскому правительству, и никому больше. Даже рядовые члены АК, призванные в ряды народного Войска Польского, не только дезертировали сами, но и ухитрялись подбивать на дезертирство целые воинские подразделения. Кроме того, никакая армия мира не потерпела бы в своем тылу неподвластные ей вооруженные формирования. Даже из советских партизан не создавались отдельные армии.

А если говорить об организации разоружения частей АК, то проходили оно отнюдь не спонтанно и началось не сразу, а спустя несколько дней после завершения боев. Похоже на то, что командиры РККА просто не знали, что делать с аковскими партизанами, представлявшимися регулярной польской армией, а потому принимали к сведению эти заявления и сообщали о них вышестоящему руководству. И лишь потом в дело включались органы НКВД, действовавшие по обстановке. Ведь еще в мае 1944 г. была издана директива зам. наркома внутренних дел СССР И.А. Серова и начальника войск НКВД по охране тыла относительно наличия на освобождаемых территориях враждебно настроенных групп населения. К этим силам, способным на соответствующие действия, причислялись и все польские вооруженные формирования АК. Сначала 20 июля 1944 г. штаб войск НКВД по охране тыла 3-го Белорусского фронта издал приказ о задержании лиц, принадлежащих к вышеупомянутым формированиям. Затем, видимо, с учетом накопленной информации об участии отрядов АК в операциях по взятию Львова и Вильно и ввиду приближения РККА к территории центральной Польши, появилась и другая директива:

«Директива Ставки Верховного Главнокомандования командующим фронтов 1, 2, 3-го Белорусских и 1-го Украинских 4 фронтов, командующему вооруженными силами Польши полковнику М. Роля-Жимерскому, командующему 1-й польской армией (ПА) З. Берлингу об отношении к Армии Крайовой (АК):

№ 220169
№№ 58399/Ш
3 августа 1944 г.

1. Ввиду того что территория Польши восточнее Вислы в большей своей части освобождена от немецких захватчиков и нет необходимости в продолжении боевой работы польских партизан на этой части территории Польши, Ставка приказывает: вооруженные отряды Краевой Армии, подчиненные Польскому национальному комитету освобождения и желающие продолжать борьбу с немецкими захватчиками, направлять в распоряжение командования 1 ПА Берлинга для того, чтобы влить их в ряды регулярной польской армии.

Партизаны этого рода, сдают имеющееся у них старое оружие, чтобы получить новое лучшее вооружение.

2. Ввиду того, что вражеская агентура стремится проникнуть в районы боевых действий Красной Армии и осесть на территории освобожденной Польши под видом польских отрядов и Краевой Армии, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: вооруженные отряды, входящие в состав Краевой Армии, и другие подобные организации, имеющие, несомненно, в своем составе немецких агентов, при обнаружении немедленно разоружать.

Офицерский состав этих отрядов интернировать, а рядовой младший состав направлять в отдельные запасные батальоны 1 ПА Берлинга.

Оружие, изъятое из отрядов, сдавать на арм. Артиллерийские склады.

Командующему 1 ПА для этой цели сформировать к 7 августа 1944 г. отдельные запасные батальоны:

Для 3-го Белорусского фронта в районе Вильно; для 2-го Белорусского фронта в районе Белостока, для 1-го Белорусского фронта в районе Люблина; для 1-го Украинского фронта в районе Ярослава.

Рядовой и младший начсостав, направленные в отдельные запасные батальоны, тщательно проверять информационному отделу 1 ПА. Проверенных направлять в запасной полк 1 ПА в г. Люблин.

О ходе разоружения и количестве рядового и мл. начсостава, направленных в 1 ПА, и также о количестве интернированных офицеров доносить в Генеральный ш. Красной Армии начиная с I августа 1944 г.

Ставка Верховного Главнокомандования И. СТАЛИН А. АНТОНОВ»2.

Кажется, все предельно ясно. Так чего же тогда скулить по поводу коварно преданных союзников?

Итак, рядовым аковцам, которые не являлись уроженцами Западной Украины, Западной Белоруссии и Виленского края, предлагалось вступать в Войско Польское. Местные тоже имели такую возможность, в противном же случае их как граждан Советского Союза в обязательном порядке призывали в РККА. Ведь еще в ноябре 1943 г. Наркомат СССР по иностранным делам известил лондонских поляков о том, что вступает в полную силу Закон о гражданстве СССР от 29 ноября 1939 г. А это значит, что лица польской национальности, проживающие в СССР (а значит, и таковые на «восточных территориях»), подлежат призыву в Красную армию на общих основаниях. Потому-то сразу после возвращения советской власти был начат призыв в Красную Армию всех мужчин в возрасте от 17 до 45 лет. Однако по указанию АК призыв этот бойкотировался. Так же как и призыв в армию Берлинга, которому активно противодействовали структуры АК. В результате по округам Вильно и Новогрудок на призывные пункты в 1944 г. явилось всего 25 тыс. человек. Понятно, что бойкот нашел понимание у современных польских правдоискатели говорят, видящих в мобилизации насилие в свете международного права. И вообще, дескать, делалось это только для того, чтобы высылать польскую молодежь. Да уж что было, то было. Тот, кто хотел, шел воевать, а тому, кто не хотел, предоставлялась возможность, как сейчас принято говорить, прохождения альтернативной службы: на лесоповале, в шахте и т.д. Согласитесь, довольно прогрессивное по тогдашним жестоким временам решение.

Примечания

1. З. Клишко. Варшавское восстание. М.: Политиздат, 1969.

2. Военно-исторический журнал, № 4, 1999.

Предыдущая страница К оглавлению Следующая страница

 
Яндекс.Метрика
© 2024 Библиотека. Исследователям Катынского дела.
Публикация материалов со сноской на источник.
На главную | Карта сайта | Ссылки | Контакты